Бокурдак, где живут кумли

«Блеск приходит из городов, а мудрость – из пустыни», -

эта старинная поговорка характеризует неспешность и размеренность жизни, которую ощущаешь, гуляя по земляным и гравийным улочкам пустынного посёлка в сердце Каракумов – Бокурдака.

Статус посёлка городского типа Бахардок, как раньше назывался Бокурдак, получил с 1947 года. Сейчас его население более трех тысяч человек.

Здесь живут настоящие кумли – жители песков. Люди здесь находятся в постоянном противостоянии с песками, «отвоёвывая» у пустыни новые метры полезной площади. Они демонстрируют неласковой природе упорство, труд, силу воли, но и стремятся к гармонии с ней.

Дома здесь строят прочно, на совесть, чтобы детям и внукам хватило, – за такими стенами не страшны ни бури, ни метели, ни проливные дожди, ведь погода в пустыне контрастна.

На бестактный в чём-то вопрос: «Почему люди не хотят из песков переселиться поближе к цивилизации, в предгорные оазисы?», — ответ был таков: «Не приживаются они, в горах и на равнине им всё не так, потому что любят простор, пересыпающееся песчаное полотно под ногами, миражи перегретого воздуха летом и хрустящий от мороза воздух зимой, перепады температур, чистую среду обитания, которую защищает каракумский песок, абсорбирующи любые загрязнения, сказочные закаты и восходы над барханами, свой непростой хлеб и свою обособленную жизнь с философским уклоном.

Кто-то считает, что пустыня – как Тихий океан, про который мексиканцы говорят, что «у него нет памяти», вот и пустыня покрывает пологом забвения все свои тайны, и чем она притягательна, трудно объяснить непосвящённому.

Посёлок относится к этрапу Ак буглай Ахалского велаята, отстоит от столицы примерно на 91 километр, его можно видеть с автомобильной дороги Ашхабад – Дашогуз. В новой его части люди строят дома прямо среди барханов, и там пока ни клочка зелени, а в давно освоенной части среди капитальных строений встречаются фруктовые посадки. В окультуренной части можно встретить песчаную акацию, маслянистые колючие листочки которой блестят на ярком солнце, а также саксаул, чаще – белый, ак сазак.

Люди обихаживают эти растения, ведь растения – добрые соседи и залог удачи, так что деревца обносят оградками, ухаживают за ними, поливают. Кстати, все старые деревья саксаула в посёлке почитаются, они обнесены белёными камнями, им устроены лунки, да и выглядят они как ухоженные садовые экзоты. На них вешают обереги или сакральный рукодельный знак.

Есть дворы, где много зелени. Можно видеть деревья урюка, которые несут пусть не крупноплодный, но свой доморощенный пустынный урожай. Если есть постоянная тень, бокурдакцы умудряются выращивать и цветочные культуры – выносливые осенние хризантемы.

Главное условие для садоводства – сначала вырастить надёжную живую изгородь для защиты растений от горячих ветров, создать притенённость. И за такими плотными рядами саксаула, туи, маклюры и прячутся грядки с овощами и бахчевыми.

Хорошо чувствует себя здесь высокий – выше человеческого роста тростник арундо, его просто высаживают на свободных местах, внутри такого «леса» гуляют домашние куры.

Всё приспособлено для жизни, рационально устроено, одно помогает существовать другому. И результат налицо: в прошлый приезд в 2018 году сюда молодые фисташки возле местной метеоплощадки были просто кустами, а теперь один рослый экземпляр украшали десять кистей плодов. Было бы неудивительно, если речь шла о предгорье, но в пустыне…

Домохозяйства имеют многочисленные постройки, а также запас воды в резервуарах, модифицированных сардобах, крытых бассейнах. Есть сезонная трубопроводная вода, которая даёт возможность напитать огородные посадки, запастись водой впрок. Отдельно держат питьевую воду, воду для скота, техническую, — в хозяйствах все сбалансировано.

В закоулках двориков с основательно протоптанными путями-дорожками стоят одна, а то и две юрты. Обтянутые кошмами они самые что ни на есть настоящие, не бутафория или имитация, сделанные по всем правилам, есть даже старинные, увешанные внутри торбами для продуктов и всяких мелочей. В середине – место для очага, вокруг – толстые добротные кошмы из чёрной и светлой шерсти, — на них полезно почивать тем, кто чувствует свои суставы при смене погоды.

В традиционной юрте с циркуляцией воздуха весьма комфортно — днём не жарко, а ночью – не холодно, это универсальное жилище для Каракумов. Летняя жара в пустыне, где воздух сух, переносится легче, чем в городе. Сейчас, однако, хозяева могут и кондиционер в юрте установить по городской моде.

Если приглядеться к инфраструктуре, можно угадать много старинных зданий, как, например, многофункциональная больница в несколько этажей, ухоженный свеже побелённый продовольственный государственный дукан характерной архитектуры.

В числе старинных зданий – школа №35, главное здание было отстроено в 1937 году, остальные помещения с предметными кабинетами и школьной спортивной многофункциональной площадкой были устроены позже. Здесь трудятся 65 педагогов, обучая две тысячи ребят. Чтобы обучить столько детей, устроены две смены. Юные бокурдакцы на удивление молчаливы, степенные и вежливые, совсем не похожи на обычную шумную сельскую детвору. Они не суетятся, не бегают, всем видом стараются походить на здешних не слишком разговорчивых взрослых, — всё не от гордости, а от природной скромности и воспитания. Учителя держат марку истинных просвещенцев с интеллигентной «закваской», вкладывают в детей не только знания, но и азы, основу самой культуры существования человека в Каракумах.

Заместитель директора по учебной части, учитель туркменского языка и литературы Аширмухаммет Чарыев рассказал, что существует правило, что вокруг человеческого жилья на три километра вокруг не разрешается повреждать растительность, вытаптывать её возле источника воды, напротив, — только сажать. Это думы о дне завтрашнем, забота о будущих поколениях, и практическая защита жилья от ветров, песка и пыли. Также в числе таких неписанных правил – пастбищеоборот, придуманный из практических соображений сохранения стада и кормовых ресурсов. «В пустыне с этим очень строго, — то ли в шутку, то ли всерьёз говорил педагог. – Детей мы учим заветам старейшин – защищать и бережно тратить ресурсы Каракумов». Его коллеги – географ Байрам Курраев и учитель начальных классов Меретгельди Мырадов с удовольствием и гордостью показывают местные достопримечательности, наиболее старые колодцы, рассказывают об истории посёлка, которому более ста лет.

Аксакалы поселка были свидетелями строительства по инициативе академика А.Ферсмана в 1928 году севернее посёлка первого для всего СССР серного завода, что описано в повести очеркиста Михаила Лоскутова «Тринадцатый караван. Записки о пустыне Кара-Кум» (1933). Она начинается так: «Ночью и днём через Каракумы, из Ашхабада к серному заводу, идут автомобили по шесть машин в колонне. Они движутся через колодцы Бокурдак, Мамед-яри, Ербент к центру пустыни…». В этом произведении описан реальный эпизод о том, как переполошились чабаны, когда по каракумским пескам прошла первая грузовая машина и оставила два параллельных узорчатых следа от колёс. Набредшие на эти колеи пастухи-следопыты, не слыхавшие о машинах, решили, что ночью по пескам проползли две исполинские змеи. А вообще сера в пустыне туркменам была известна давно, её добывали для изготовления пороха.

Многие годы работал потом завод, а сера была по качеству лучшей в мире. Основу месторождения — Серные бугры — обнаружили в 1881 году, когда через Каракумы прошёл с целью рекогносцировки поручик Калитин. Позже в юго-восточной части Туркменистана были открыты большие запасы хорошей серы на месторождении Гаурдак, и труднодоступное каракумское месторождение закрыли.

Бокурдагские кумли были очевидцами и вероятно принимали участие как проводники и караванбаши для первых туркменских верблюжьих караванов — геологических партий и географических экспедиций по изучению Центральных Каракумов в те же 1933-1934 годы, когда было проложено большое количество маршрутов по пустыне. Сейчас возле домов современных кумли стоят на приколе и высоко проходимые мотоциклы, грузовики и внедорожники, — всё как в обычном посёлке, только вокруг – море высоких барханов.

Хозяйственность кумли проявляется ещё и в том, что в посёлке почти нет руин, долгостроев, брошенных недостроев или свалок стройматериалов, — если дом выходит из эксплуатации, его аккуратно разбирают, и годные доски и кирпичи используют для новых, нужных людям строений.

Женщины тут мастерицы на все руки умеют и ковёр сделать, и хлеб испечь, и детей к труду приучить, и за скотиной присмотреть. Мужчинам не зазорно по старинной методике в чистом стерильном прокаленном каракумском песке, перемешанном с углями из саксаула, который долго держит жар, приготовить вкуснейший пирог с отверстием для выхода пара, — огромный семейный ишлекли с начинкой из резаной баранины. Для приготовления его на несколько часов «с головой» закапывают в прогретый песок, периодически добавляя угли, перемешанные с песком. Вкусна и полезна шурпа из свежих потрохов. Старожилы Бокурдака уверены, что на такой натуральной, здоровой пище и чистом воздухе – все недуги отступают.

Тамдыры стоят возле кухонь у каждой семьи, но в них готовят не только хлеб, По особой методике, закупорив все отверстия, запекается баран целиком. Попросите угостить вас чалом и агараном, хозяева не откажут, да и сами предложат, ведь верблюдицы ревут в каждом дворе, и в этих полезных продуктах недостатка нет, — вы почувствуете разницу оригинала и суррогата общепита, станете экспертом в таких продуктах.

Верблюды большей частью «где-то» гуляют, дома держат только дойных верблюдиц, но чабаны узнают, откуда какой арвана по клейму, присматривают, если есть возможность, сообщают хозяевам «координаты», а те регулярно навешают верблюдов и подкармливают. В посёлке их все равно много, особенно верблюжат, реже попадаются небольшие овечьи загоны.

Жители рассказали, что 90 процентов жителей всех посёлков в Каракумах занимаются животноводством, и на летний период практикуется отгонять стада на летние пастбища с источником воды, а с поздней осени по весну – корм даёт пустыня.

Если весна придёт поздно и недостаток дождей не формирует ожидаемый травостой, приходится дополнительно собирать яндак и другие грубостебельчатые корма, как селин, делать силос и вместе с корбикормом подкармливать животных. И воду приходится рассчитывать. Есть в посёлке несколько колодцев, раньше были почти при каждом доме, вода пресная, стоит на глубине в 20 метров, это ничего, в иных местах добираться до воды приходится на гораздо большую глубину — 100 и более метров.

Правда, колодцы со временем истощаются, приходится строить новые – современный аналог это бетонный остов с отверстием, над ним «журавль-рычаг» для подъёма на поверхность живительной влаги, которая угадывается далеко внизу на дне шахты.

В одном из самых озеленённых домохозяйств гостеприимный хозяин Какабай-ага привык изумлять и туркменистанцев, и зарубежных гостей приверженностью стародавним народным традициям быта. По тому, как живёт его семья, можно не только представить, но и примерить на себя роль жителя пустыни. В его дворе живёт пёс породы тазы — Мелекуш, с позволения хозяев удалось угостить его отборным куском мяса на косточке. Пёс вежливо взял мясо, а косточки демонстративно выплюнул на землю, вот ведь привереда… Кто-то из семьи сказал: «Мелекушу уже 14 лет, наш любимец уже не охотится, находится на заслуженном отдыхе, ему позволительно располагаться где угодно, в тени дерева, под машиной или в юрте. Тазы – не просто собака, а член семьи».

Такой вот он, Бокурдак, где живут кумли...

Елена ДОЛГОВА.